Один день Аркадия Давидовича - Страница 27

Исключили же Молодцова сразу после обязательного для студентов всех питерских ВУЗов сентябрьского выезда на сбор урожая картошки, моркови и капусты. “Труженники полей”, в чьи обязанности, в принципе, входило наполнение закромов Родины, беспробудно пили и без помощи будущих медиков, юристов, филологов, инженеров, экономистов, географов и всех прочих “интеллигентов” оставили бы выращенное гнить на полях области.

Естественно, что студенты, весь день с проклятьями таскавшие из раскисшей земли сочные корнеплоды, по вечерам отдыхали примерно так же, как и непутевые аборигены. То есть – пили водку и иные веселящие напитки.

В том далеком совхозе, куда попал Молодцов со товарищи, проблема алкоголизации населения стояла очень остро. И всё по причине того, что винного магазина или даже самого занюханного ларька в деревне не было. За спиртным приходилось ехать в соседний поселок городского типа, километров за двадцать.

Дабы не таскать взад-вперед стеклянную тару с горячительным, была куплена двадцатипятилитровая канистра, куда посылаемые за спиртным должны были сливать купленное, бутылки тут же сдавать, экономя тем самым время и деньги.

В очередной раз, высосав баклажку до дна, студсовет постановил – надо ехать пополнять запасы. А, поскольку была уже ночь и поселковая лавка была закрыта, оставался один вариант – прибыть в некий дом на имеющейся в каждом городе и поселке улице Ленина и набрать в канистру самогонки.

Сказано – сделано.

Выбирали двоих добровольцев, одним из которых оказался Паша, вручили им емкость и ключи от старого УАЗика, на котором и предполагалось доставить спиртное.

Дегустация и приобретение продукта прошли столь успешно, что из дома на улице Ленина парочка студентов не вышла, а вывалилась.

В тот момент, когда Молодцов с приятелем погрузились в машину и приготовились стартовать, сзади подъехал милицейский “козёл” и внезапно заглох.

Студенты в машине затихли, как мыши в норе, в ожидании того, что будет дальше.

Минуты две был слышен только звук стартера, затем из “козла” вышел водила, полез под сиденье, вытащил буксировочный трос, подгреб к машине со студентами и начал дергать за ручку двери, поскольку окна, во избежание распространения запаха перегара, парочка задраила наглухо.

Двери также были заблокированы.

Мент немного поорал и показал знаками – мол, бензин кончился, дотащи до отделения, – и зацепил трос за буксировочные проушины.

Студенты затаились.

Еще через пару минут милицейский “козёл” начал сигналить, мол, поехали, а еще через минуту включился проблесковый маячок.

Сидевший за рулем Паша, не ко времени успевший закемарить, поднял голову от баранки, кинул взгляд в зеркало заднего вида и увидел в нем ментов.

Первая реакция нормального российского водителя – дать дёру.

УАЗик резко сорвался с места и началась “погоня”.

Менты, естественно, не отставали, потому как на тросе.

Молодцов по каким-то незнакомым дворам пытался уйти от хвоста, напрочь позабыв, что он в спарке.

Вдобавок ко всему, стражи порядка видя, что он едет совсем не в отделение, а в другую сторону, начали сигналить, мигать фарами, включили сирену и стали орать в матюгальник, чтобы Паша немедленно остановился.

Видя такие расклады, Молодцов включил пониженную передачу и нырнул в заболоченный лог.

Менты за ним.

Паша вывернул на картофельное поле и погнал поперек борозд.

Менты за ним.

В отчаянии Молодцов пошел на штурм довольно крутого холма.

Там, на подъеме трос, наконец, лопнул, “мусоровозка” перевернулась и студенты оторвались от преследователей. Однако, стражи порядки оказались ушлыми, записали номер УАЗика и на следующее утро всем отделом нагрянули в совхоз. Разбирательство длилось недолго, мужественный Паша, чтобы не подставлять остальных, признался во всем сам, получил резиновой дубинкой по лбу от командира патрульного экипажа и был с треском исключен из института.

Так страна лишилась будущего первоклассного хирурга, а в бригаде Антона появился новый рекрут…

*** * ***

На КПП при выезде из города на Приморское шоссе Глюка уже ждали.

Из будочки с большими буквами “Пост ДПС” на крыше высыпали автоматчики и рассредоточились вдоль обочины. Поперек дороги встали две ментовские “Волги”, бравые инспектора приготовились разложить на асфальте стальную полосу с шипами, а трое алчных гаишников на мотоциклах “Урал” выстроились рядком у шлагбаума.

Аркадий, издалека заметив столь нездоровое копошение людей в серой униформе, не мудрствуя лукаво, свернул с шоссе, подрезав ярко-голубенький жигуленок-“копейку” с нарисованными на борту белой стрелой и надписью “На Берлин!”, и понесся прямиком через луг в объезд поста.

Несколько секунд на КПП длилось замешательство, затем “ментозавры” сообразили, что денежный клиент уходит и с визгом бросились ему наперерез.

Но они не учли того обстоятельства, что между дорогой и лугом в высокой траве скрывалась недлинная, метров в сто, но глубокая канава, оставленная экскаватором еще в те далекие времена, когда стационарный пост ГАИ только строился. Траншею рыли для какой-то трубы, которую так и не заложили, а засыпать забыли. Зимой худо-бедно ров был виден, летом же скрывался в зарослях осоки.

Первый “Урал” юркнул в траншею спустя пару мгновений после того, как съехал с откоса.

Старший смены, пузатый капитан с красным лицом, открыл было рот, чтобы голосом предупредить остальных мотоциклистов и бегунов об опасности, но не успел. Инспектора шли кучно, даром что большинство передвигались пешком, и свалились в канаву практически одновременно.